Праздник дедова суббота

ОСЕННИМИ ДЕДАМИ в современном Славянском Родноверии называют праздник, отмечаемый одним днём или, в некоторых общинах, в течение целой седмицы (недели, именуемой иногда Навьей седмицей), примерно во второй половине месяца листопада/октября — начале грудня/ноября. Обычно празднование происходит ок. 1 грудня. Это пора последних прóводов Духов Предков в Ирий — до будущей весны, проведения Тризн (обрядовых пиров, ритуальных воинских ратаний и игровых «молодецких забав» в память о Предках), домашних поминальных трапез и других обрядов, во время которых чествуются Предки («Родители», «Деды/Дзяды», «Щуры и Пращуры Рода»).

Ночь с 31 листопада на 1 грудня в некоторых Родноверческих Общинах называют Вéщей — Велесовой Ночью (также Дéдовой или Мáриной Ночью), что не имеет строгих этнографических обоснований, но, в целом, не противоречит общеиндоевропейской традиции (ср. приуроченные к этому времени праздники — от древнекельтского Самайна до современного Хеллоуина). «Велесова (Марина) Ночь — чародейная ночь… когда Белобог окончательно передаёт Коло Года Чернобогу, а Врата Нави до первых петухов (либо до самого рассвета) широко распахнуты в Явь» (цит. по изд.: Влх. Велеслав. Основы Родноверия. Обрядник. Кологод. М.: Изд-е «Велесова Круга», 2010. С. 150).

Следует отметить, что «дед» в традиционной народной культуре «означает не только ‘дедушка’, но и ‘нищий’, ‘покойник’, во мн. числе — ‘предки’, ‘духи предков’…» (цит. по изд.: Седакова И.А. Дед // Славянские древности. Этнолингвистический словарь в 5 тт. / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Институт славяноведения РАН. Т. 2. М.: Международные отношения; Институт славяноведения РАН, 1999. С. 41).

«Деды́ — поминальные дни в народном календаре белорусов и украинцев, которые отмечаются несколько (от трех до шести) раз в году; их число и значимость различны по регионам. Согласно верованиям, в эти дни умершие (деды, души, родители, мертвые) приходят в свои дома на поминальный ужин (который тоже может называться деды́). <…> Главными Д[едами] считаются: 1) последняя суббота мясоеда перед сыропустной неделей (мясоедные, зимние, великопостные деды, товстая суббота, масляные, першiя дзяды); 2) суббота перед Троицей (сеjмка, семуха, духовские или троецкие деды, духовская суббота); 3) осенние Д[еды], приуроченные к различным субботним дням — перед Дмитровым днем (26.Х), Михайловым днем (8.XI), днем Кузьмы и Демьяна (1.XI) (асянiны, осенние, змiтроўскiя дзяды, змiтроўка, михайловы деды, кузьминыя, пилипоўчаные, роздвяные, остатние). Там, где Радуница включается в число Д[едов], ее называют радосные, радушные деды и считают одним из главных поминальных дней. К менее распространенным Д[едам] относятся покровские, никольские (перед Николой вешним и зимним), стаўры (з.-бел., 13–14.IX); вторая, третья и четвертая суббота Великого поста» (цит. по изд.: Виноградова Л.Н., Толстая С.М. Деды // Славянские древности. Этнолингвистический словарь в 5 тт. / Под общ. ред. Н.И. Толстого. Институт славяноведения РАН. Т. 2. М.: Международные отношения; Институт славяноведения РАН, 1999. С. 43).

Таким образом, осенние поминальные обряды в эпоху двоеверия могли совершаться, начиная с Покрова (1/14 листопада/октября) — так называемые «Покровские Деды» — и вплоть до «Собора архистратига Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных», или в просторечии «Михаила Архангела» (8/21 грудня/ноября). Так, в Вятской губернии «На Покров поминали умерших родителей» (цит. по изд.: Вятский фольклор. Народный календарь / Под ред. А.А. Ивановой. Котельнич, 1995. С. 117).

Субботу перед днём «великомученика» Дмитрия Солунского (26 листопада) иногда называли «Дмитриевскими Дедами» и посвящали поминовению умерших Родителей. Согласно легендам, в этот день Дмитрий Донской положил справлять Тризны по воинам, павшим на Куликовом поле. Другие названия праздника: «Дедова неделя», «Дедовская неделя», «Дедова родительская», «Дедова суббота», «Дмитриева/Дмитриевская суббота», «Дмитрова/Митрова суббота», «Дмитриевская», «Дмитревская», «Осенние поминки», «Осенние родители», «Поминальная суббота», «Поминующая суббота» и др. (см., напр., по изд.: Моргунова О.В., Кривощапова Ю.А., Осипова К.В. Русский народный календарь. Этнолингвистический словарь / Науч. ред. Е.Л. Березович. М.: АСТ-ПРЕСС, 2015. С. 120–121, 123, 297, 334).

В «Русском земледельческом календаре» филолога и фольклориста Анны Фёдоровны Некрыловой читаем: «Покойнички на Русь Дмитриев день ведут; покойнички ведут, живых блюдут. Коли отдохнут на дедовой неделе родители (случится оттепель), то и всей зимушке-зиме быть с мокрыми теплинами. Дмитровскую субботу всегда проводили торжественно: ходили на могилы своих покойников и служили здесь панихиды, устраивали богатые угощения — тризны. Женщины причитали на могилах родителей и наиболее близких родных. <…> Дмитриева суббота — кутейникам работа. Пословица утверждает веру в то, „что чем щедрее приношения (для священников, отправляющих панихиды) и обильнее угощение, тем вернее доставляется загробной душе на том свете покой и отрада”» (цит. по изд.: Круглый год. Русский земледельческий календарь / Сост., вступ. статья и прим. в тексте А.Ф. Некрыловой. М.: Правда, 1989. С. 391–392).

В Белоруссии «Особенно почитается Дмитриевская родительская суббота (суббота перед днем почитания Святого Димитрия Солунского), которую в народе называют Дмитриевскими Дедами — один из годовых дней почитания предков. <…> В Дмитриевскую поминальную родительскую субботу ходили на могилы близких и родных, служили панихиды, устраивали поминальные столы (чем щедрее будут приношения и угощения в этот день, тем спокойнее будет душам умерших предков на том свете), не обходилось без слез и причитаний» (цит. по изд.: Котович О., Крук Я. Золотые правила народной культуры. 2-е изд., испр. и доп. Минск: Адукацыя i выхаванне, 2008. С. 267–288).

«Кузьминскими Дедами» иногда называли Поминальную субботу перед днём «святых» Космы и Дамиана (1 грудня): «У давнину на Кузьму-Дем’яна справляли „осiннiх дiдiв“ — ушановували покiйникiв» (цит. по изд.: Скуратiвський В.Т. Мiсяцелiк: Украïнський народний календар. Киïв: Мистецтво, 1993. С. 140), а «Михайловскими Дедами» — субботу перед днём «Михаила Архангела» (8 грудня). В некоторых областях, например, в Тамбовской, и сам день «Михаила Архангела», из-за своих оттепелей известный также под названием «Михаила Грязника» (см., напр., по изд.: Погодой год припоминается: русский народный земледельческий календарь / Сост. и вступ. статья Б. Ховратовича. Красноярск: Красноярское книжное изд-во, 1994. С. 154), считался поминальным: «В этот день для усопших бывает великая радость, все ангелы и архангелы просят Михаила Архангела, чтобы он стал на край преисподние. Он становится на край преисподние, опускает своё крыло туда, и вот души, которые в преисподние, они… садятся на его крыло. И он взмахивает этим крылом, и они оказываются уже здесь… у Господа Бога. Ангелы, архангелы начинают их чистить. Они начинают светиться и уже славят Господа Бога. И так до трёх раз он опускает свое крыло в преисподнею… те души, за которых молятся, они могут подняться на это крыло-то» (цит. по изд.: Махрачева Т.В. Народный календарь Тамбовской области (этнолингвистический аспект). Тамбов: Изд-во Першина Р.В., 2008. С. 118).

Традиционно на Осенних Дедов в деревнях «готовят поминальный обед (ужин), включавший обычно нечетное количество блюд (5, 7, 9), а у зажиточных крестьян оно доходило до 12–13. За поминальным столом следовало отведать все кушанья, „иначе покойники будут сердиться“. В число блюд непременно входили: канун (сыта, коливо), кутья, иногда овсяный кисель и блины. В селах Могилевщины на Д[едов] готовили такую же еду, как на похороны; если же в семье часто умирали дети, то дополнительно пекли оладьи, „каб живыя дзецi не памiралi“. Когда в хозяйстве плохо велась домашняя птица, к Д[едам] резали курицу или гуся как жертву для предков; случалось, что специально к осенним Д[едам] кололи „дедовского“ кабана, а кровь от него собирали и подмешивали в тесто для блинов. Начав печь блины, хозяйка первый блин еще горячим рвала на куски и раскладывала на все окна „для дзядоў“, веря, что они насыщаются паром от пищи… <…> В Пинском Полесье хозяин обходил вокруг дома с горящей свечой; после его возвращения вся семья в полном молчании ждала вдали от стола, когда поедят души, и только тогда домочадцы садились к столу. В ожидании прихода душ перед началом ужина все молча следили за пламенем горящей свечи и по ее миганию старались определить, сколько душ пришло в дом (полесск.).

Ужин начинался с общей молитвы по умершим. Затем хозяин или хозяйка, стоя у стола или повернувшись к окну, вызывали души: „Мама, деду, прадеду и вси душечки, которые сте на сем месте пребывали, хлеба и соли заживали, — просимо до обеду!“; „Правядныя радитяли! Хадитя к нам вячерать, и сами, и вядитя с сабою малых детак, и тых, кому не к каму ити!“; „Святыя дзяды, пpociм за пачэсны стол!“. Случалось, что вместо общепринятого обращения „святые дзяды“, приглашали умерших, называя их по имени.

На Могилевщине поминальный обед начинался с ритуального диалога. Хозяйка ставила на стол стопку блинов; хозяин, сидя за столом, прятался за ними и говорил: „Баба, а баба! ти бачишь ты мяне?“. — Та отвечала: „Ни бачу“. — „Дай же, Божа, штоб ты и на лето меня ни бачила“» (цит. по изд.: Виноградова Л.Н., Толстая С.М. Деды… С. 44).

Последнее ритуальное действо, когда хозяин «прятался» за стопкой блинов, напоминает другой знаменитый обряд, совершавшийся «после сбора урожая» в Арконском храме Свентовита у балтийских славян (в 1168 г. славянский храм был разрушен полчищами крестоносцев): «…в жертву идолу приносился ещё и изготовленный на медовом напитке пирог, круглый по форме и величиной почти в человеческий рост. Жрец ставил его между собой и народом, после чего обычно спрашивал ругиян, видят ли они его, [т.е. жреца, за пирогом]. Если они отвечали, что видят его, то он желал им, чтобы на следующий год они уже не смогли его увидеть. И эти слова означали, что он просит для себя или для своего народа не гибели, а, наоборот, богатого урожая в будущем» (цит. по изд.: Саксон Грамматик. Деяния данов. В 2-х тт. (16 книгах). Т. 2: Книги XI–XVI / Пер. с лат. А.С. Досаева. Под ред. И.А. Настенко. М.: SPSL — Русская панорама, 2017. С. 214).

У известного советского этнографа, религиоведа, доктора исторических наук, профессора Сергея Александровича Токарева (1899—1985) находим следующее описание обрядовой трапезы, на которую традиционно приглашались Духи Предков, чтобы ритуально разделить угощение со своими живыми потомками: «…важнейшее время совершения „дзядов“ — осенью, преимущественно в конце октября, в субботу. Готовясь к поминкам, хозяева тщательно чистят и убирают жилище, моются сами; считается, что в это время в натопленной „лазне“ (бане) моются покойники. <…> Их самих приглашают принять участие в трапезе: „Святые дзяды, зовем вас, святые дзяды, идзице до нас! Ёсьць тут ўсё, што бог даў, што я ли вас охвяроваў, чим только хата богата. Святые дзяды, просим вас, ходзице, ляцице до нас!“. <…> От всякой пищи отливается или откладывается часть для „дзядов“, для них же оставляется на ночь на столе все недоеденное. По окончании ужина покойников выпроваживают словами: „Святые дзяды, вы сюды приляцели, пили и ели, ляцице ж цяперь до сябе…“» (цит. по изд.: Токарев С.А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX — начала XX века. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1957. С. 38).

Ритуальное обращение к «святым дзядам», приводимое С.А. Токаревым, впервые опубликованное в XIX в. выдающимся русским этнографом, фольклористом, знатоком быта и говоров Северо-Западного края Павлом Васильевичем Шейном (1826—1900) во 2-й части 1-го тома его «Материалов для изучения быта и языка русского населения Северо-Западного края», с незначительными изменениями используются в обрядовой практике и современными Славянскими Родноверами, как во время домашних/семейных радений, так и во время проведения общинных Тризн по Предкам, когда на сложенную «колодцем» Погребальную Краду/Кладу ставится небольшая деревянная ладья с подношениями для Предков, а затем, с соответствующими славлениями и обрядовыми обращениями, отправляется «по Огню» в Светлый Ирий (или Светлую Навь — обитель «чистых душ» Предков).

Перевод с белорусского статьи Вацлава Ластовского «Крывічанскія дзяды», 1927

Несмотря на широкую огласку, что придал нашему кривичанскому культу предков славный наш побратим Адам Мицкевич, добавив сцену «дедов» в свою поэму,всё же этот обряд должным образом не освещён в фольклорной письменности. В связи с этим, думаю не будет лишним к уже существующим описаниям обряда добавить эти очерки, основанные на воспоминаниях двух поколений: моих воспоминаний и пересказов, что я слышал от своих родителей, которые, как и их прадеды, жили в Дисненском повете.
Год кривича в давние времена включал в себя пять торжественных праздников:
1. Красьнік (2 февраля).
В этот день изготавливали свечи, а вечером при свете свечей проводился обряд «жанідзьбы коміна» (комін — печная труба). Печную трубу белили, обвешивали зеленью, всячески украшали. Во вновь высеченный (выкрэсаны) распаленный огонь кидали кости от ужина.
Слово «красьнік» имеет в своей основе корень «крэс» — рубеж, конец. Мы знаем, что раньше, кажется до 1700 года, год в Московии начинался 1 марта, возможно, что у нас когда-то год начинался з Красника, т. е. со 2 февраля и тогда Красник был крэсам — концом или началом года, праздником, посвещённым солнцу.

2. Вялікдзень —
праздник солнца. А вместе с тем — праздник посева. На последнее указывают два момента. Первый — это хождение «валачоўнікаў», которые, переходя от хаты к хате поют «валачобныя» песни, в которых речь идёт о годовой работе хозяина на земле. Второй: на стол ставили озимые, посеянные в какой-нибудь посудине.

3. Купальле —
праздник солнца и день очищения. Обряды, связанные с этим днём, предписывали очищение огнём и водой.

4. Каляды —
также праздник солнца, но, в основном, праздник посвящённый «каледзі», т.е. стуже, морозу, зиме, когда вокруг всё мёрзнет, колеет, замирает.

5. Дзяды —
праздник предков, не связанный с солнечным культом. Приходился на осень, а именно на первое ноября. Дисенские кривичи торжественно празднуют двое Дедов: весенние «Навий великдень» и осенние «Великие (большие) деды».
Церковь в фискальных целях поддерживала в народе культ предков, но одновременно пыталась затирать языческие традиции, заводя «поминальные дни» после каждого важнейшего праздника. Это породило «Троицкие деды» и др., никак с традиционным языческим культом предков не связанные.

Навий великдень, весенние деды посвящаются только «наўцам» — недавно умершим (родителям, братьям, сёстрам, детям), а Великие деды — целому роду, насколько хватает человеческой памяти.
Это и есть существенное отличие между весенними и осенними дедами.

Раньше осенние «Вялікія дзяды» праздновали не отдельными семьями, а целыми родами. О таких родовых поминках рассказывал мой отец, на его памяти в 1840-х, 1850-х годах справляли так поминки на дисенсщине: Вангины, Сороки, Шишки, Рублевские, Римши, Демидовичи и др.
Собирались в дом наиболее богатого в роду все взрослые родичи от беднейшего до богатейшего, каждый со своими припасами и за общим столом ладили ужин. Ужин начинался общими молитвами, как то предписывала церковь. Закончив молиться, старейший в роду первым шёл за стол и, запалив обрядовую свечу, которая до этого стояла в посуде заполненной житом, стоя говорил: «Сьвятыя дзяды, просім за пачэсны стол!»

После этого все занимали по старшинству места за столом. Обрядовая еда на Дзяды — это «юшнік», из крови, варенный с мясом, колбаса и оладьи. Разговор за столом шёл исключительно об умерших дедах. Начинал его старейший в роду после первой чарки, которая шла по кругу, простым заявлением, что первого пращура рода нашего было имя — такое-то, жил он там-то, выделился тем-то и т.д. Далее говорили о более близких предках вплоть до последних.

После ужина разговор тянулся до третих петухов, рассказывались приключения, характеры предков, родовые и связанные с родом воспоминания и легенды.
Похоже на вышеописанные Дзяды в шляхетских семьях, справлялись Дзяды и в крестьянских родах, только с большей примесью языческих пережитков. Так месили накануне хлеб и пекли его обязательно на сухих листьях; кололи поросёнка в день дедов, и, наконец, вечер также посвящался разговорам о жизни предков.

Вместе с тем слышал я в свои детские годы рассказы как от своих родителей, так и от более старых людей, об иного рода праздновании Дедов и трагическом его конце.

Было это в Речках, костёльном фольварке, который стоит на дороге из Нового-Погоста в Германовичи, в верстах 11-12 от Нового Погоста. В этих Речках была заброшенная деревянная каплица. С давних времён повелось, что в ночь на Деды собирались в этой каплице крестьяне, приводили с собой козла или барана, разводили на алтаре огонь, резали козла, варили его и устраивали в каплице поминальный ужин с обрядовыми песнями.

В 1860-х или 1870-х по инициативе присланного для русификации попа (которого фамилии уже не помню) и ксендза Плушчэўскага, который в те времена дополнительную службу вёл на российском языке и из-за этого был на хорошем счету у администрации, в ночь на деды каплица была окружена солдатами или полицией и орестованно до 70 человек праздновавших крестьян. Было расследование, суд и приговор суда, который 30-40 человек приговорил на поселение в Сибирь, за «святотатство».
Арестованные крестьяне были из разных деревень и поэтому думается мне, что это не было родовое поминание дедов, которое лежит в основе осенних Дедов, кстати взятое темой и Адамом Мицкевичем. Это был некий иной обрядовый принцип.

На моей памяти, в 1880-1890 гг., уже на дисенщине не праздновали родами, а только семьями.

В моей семье это происходило следующим образом. Накануне дедов, с самого утра, женщины принимались за капитальную уборку дома и всех хозпостроек.
Вечером вносили дежу, ставили её посреди комнаты «на крыжох» (? крыж — крест), покрывали чистой скатертью и садились за стол ужинать. Во время ужина считали дедов, т.е. вспоминали всех умерших предков. У нас насчитывали их до 30. После ужина готовили тесто («дзядоўскі хлеб») и на следующий день пекли столько хлебцов, сколько насчитали предков. Утром ехали в церковь и там раздавали буханки убогим, каждому по одной. Размер буханки зависел от достатка семьи: семьи богатые пекли большие буханки, а бедные ограничивались «бондачкамі» с кулак размером.
Вечером иногда приглашались бедные соседи, человек до 10 и начинался ужин за общим столом.
К ужину готовился юшник из крови, а когда не кололи поросёнка — клёцки с «душами», т.е. с завёрнутыми в тесто шкварками. Оладьи, колбасы с капустой и, напоследок, «саламатка» — сухие яблоки, груши, ягоды варенные на меду. Или вместо «саламатки» — овсянный кисель с медовой сытой.
Готовили к ужину больше чем надо и остатки мяса, оладьев и др. делили между бедными: каждый возвращался домой с котомкой, в которой было всегда помимо всего ещё и пару колбас.
Перед ужином молились за умерших, а после, посидев и поговорив на темы похоронные для предков семьи, расходились.
Отливание ложки еды под стол никто с нашей семьи не практиковал, хоть среди приглашённых гостей некоторые это делали. Когда садились за стол, «дедов» не призывали. Но после ужина стол не убирался до следующего дня.

Из рассазов моего отца, которые он слышал от деда и старых людей его поколения, с днём дедов связан ещё один интересный обряд — это вписывание и выписывание из семейной хроники членов семьи.
Новорожденных вписывали, умерших выписывали. Хроники эти велись на балках хаты в «почётном углу».
В своей дисенщине я уже нигде не видел таких записей, но довелось их увидеть весной 1914 года в Бельском повете, в селе Кленики (западная часть гродненщины). В старых хатах «почётный угол» занят глубокими вырезами на его балках, текстом славянским примерно такого содержания: «Рдся. рб. Бж. Микола л. 1881. 20 іюл. † 1900. 5 мрт.», или коротко: «Антон 1830. 10 мая † 1870 † 2 авг.» Ещё живых членов семьи на стене имеются имена и даты рождения и напротив оставлено место для даты смерти.
В день дедов, по рассказам, приводили в хату грамотея, который и вырезал подобные записи, фиксируя рождённых или умерших за минувший год в данной семье.
Правдоподобно этот обычай был расширен на всей кривичанской территории, но полностью он сохранился только на бельщине.

Если взять к вниманию, что народные обычаи, как и одежда, есть пережиток обычаев и одежд, что когда-то, в глубокой древности, были распространены во всех класах данного народа, то вышеописанные настенные записи надо признать первым источником более поздних летописей и хроник.

В православной церкви определены специальные дни, когда верующие христиане поминают почивших родственников. В церкви в такие дни памяти усопших проводят особые службы, а после посещения храма прихожане часто отправляются на кладбища. Одна из подобных дат – Дмитриевская родительская суббота или Осенние Деды. Разбираемся, когда ее отмечают и какие традиции этого поминального дня нужно соблюсти.

Когда отмечают Дмитриевскую родительскую субботу в 2022 году

Наряду с поминками после погребения, на 9-й, 40-й день и годовщину после смерти христианина, православные верующие отмечают дни особого поминовения, когда за души усопших возносятся молитвы. Всего в церковном календаре выделено 9 таких особенных дней. Последняя из них приходится на ноябрь и называется Дмитриевской (по церковному Димитриевской) родительской субботой.

Эта дата в церковном календаре считается днем особого поминовения усопших воинов и внезапно скончавшихся христиан. В целом же в этот поминальный день молятся за упокой всех православных христиан. Молитву возносят не только в память об ушедших родственниках, друзьях, знакомых, но и за тех, за кого некому помолиться.

Каждый год дата Дмитриевской родительской субботы изменяется. Традиционно этот поминальный день приходится на последнюю субботу перед Днем памяти святого великомученика Димитрия Солунского, который ежегодно приходится на 8 ноября. Следовательно, в 2022 году Дмитриевская родительская суббота выпала на 5 ноября.

К слову, в народном календаре белорусов есть и еще один важный праздник – Осенние Деды (Восеньскiя Дзяды). Православные христиане традиционно отмечали эту дату на третьей неделе после Покрова, т. е. она фактически совпадает с Дмитриевской родительской субботой. Правда, в Беларуси есть и другая официальная дата Дня памяти. В государственном календаре праздников и памятных дат согласно Указу Президента № 157 от 26 марта 1998 года она ежегодно приходится на 2 ноября.

Почему поминальный день получил название Дмитриевская родительская суббота

Название свое Дмитриевская родительская суббота получила в честь великомученика Димитрия Солунского. Его тайно крестили родители и воспитывали в христианской строгости с любовью к Господу. Уже в зрелом возрасте Дмитрий из греческого города Солуни стал проконсулом при императоре Максимиане.

Поскольку он был человеком военным, то главной задачей проконсула была оборона города и истребление христианства. Вместо этого Дмитрий проповедовал среди людей христианство, пытаясь противостоять идолопоклонничеству и языческим обычаям, за что и был казнен 8 ноября 306 года. Димитрия Солунского после смерти стали почитать, как покровителя воинов, а на иконах изображали в доспехах и с копьем.

Однако, согласно преданиям, появление Дмитриевской родительской субботы в качестве поминального дня берет истоки со временен Куликовской битвы, которая состоялась осенью 1380 года. Связана дата с именем великого князя Дмитрия Донского, который инициировал с благословения церкви поминовение павших на Куликовском поле воинов заупокойным богослужением и общей трапезой. С тех пор каждый год в субботу, которая предшествует Дню памяти Дмитрия Солунского, дни поминовения усопших православных воинов и всех христиан стали формироваться в традицию. Обычай дошел до наших дней.

Даты родительских суббот в 2022 году

Как отмечалось выше, всего в церковном календаре выделено 9 дней особого поминовения усопших. Их даты изменяются каждый год. Итак, в 2022 году Родительские дни пришлись на следующие даты:

• 6 февраля – поминовение всех усопших, пострадавших в годину гонений за веру Христову;
• 26 февраля – Вселенская мясопустная родительская суббота;
• 19 марта, 26 марта и 2 апреля – поминовение усопших, эти три родительские субботы приходятся на 2-ю, 3-ю и 4-ю седмицы Великого поста;
• 3 мая – Радоница;
• 9 мая – поминовение усопших воинов и всех страдальчески погибших в годы Великой Отечественной войны;
• 11 июня – Троицкая вселенская родительская суббота;
• 5 ноября – Дмитриевская родительская суббота.

Главные заботы на Осенние Деды

Традиции Дмитриевской родительской субботы зарождались тысячелетиями. Наряду с поминовением усопших предков (воинов и всех христиан) или Дедовой субботой, как еще называли этот поминальный день в народе, Осенние деды ассоциировались с переходом не только природы, но и уклада жизни людей от осенних забот к зимним холодам.

После Покрова Пресвятой Богородицы наши предки завершали подготовку к зиме: хранительницы домашнего очага брались за генеральную уборку в жилье и на придомовой территории, мыли окна, скоблили до блеска столы и стулья, ремонтировали сломанные вещи и т.д. Но все это надо успеть сделать до Осенних Дедов.

Перед родительской субботой готовили баньку. Справившись с домашними делами, вся семья тщательно мылась, причем в бане для усопших оставляли воду и банный веник.

На Осенние Деды устраивали домашний семейный обед или ужин. Наши предки верили, что в гости придут усопшие родичи, поэтому к поминальному столу было особое отношение. Обязательно доставали новую скатерть (желательно льняную выбеленную) и готовили поминальные блюда. На стол подавали кутью, узвар, блины, выпечку и любимую еду усопших родственников, тем самым желая задобрить их поминальной трапезой. Особое место отводилось пирогам: их пекли как со сладкими, так и с мясными начинками. В целом блюд из мяса старались приготовить больше.

Поскольку наши предки верили, что на Осенние Деды души умерших спускаются на землю, то на столе зажигали свечи, чтобы усопшие видели, что их помнят и «приглашают» на трапезу в отчий дом. Во время поминального обеда (ужина) старшие представители семьи рассказывали детям родословную, всегда вспоминали про усопших и их дела при жизни.

После трапезы на стол застилали свежую скатерть и ставили новые приборы. Каждый член семьи в отдельную тарелку клал по ложке каждого блюда и оставлял «угощение» предкам, приглашая их к столу. Также оставляли большую емкость с водой и вешали рядом полотенце, чтобы умершие родичи могли после ужина омыться.

На Дмитриевскую родительскую субботу христиане проявляли сострадание к нищим. Как и в другие памятные даты, голодающим на Осенние Деды принято давать щедрую милостыню, угощать пирогом. В ответ на свою доброту христиане просили у тех, кто просит подаяние, помолиться за души усопших родственников. Такая традиция существует по сей день.

Как и на все дни поминовения усопших, на Дмитровскую родительскую субботу принято посещать богослужение в храме, чтобы помолиться за упокой умерших родственников. Также на Осенние Деды ходят на кладбище, чтобы навести порядок на могилах родных перед зимой.

Что нельзя делать на Осенние Деды

На Дмитриевскую родительскую субботу табу не так уж много. В целом запреты схожи с теми, которые православные христиане придерживаются и в другие важные церковные даты:

• На Осенние Деды не стоит затевать генеральную уборку в доме, допускаются лишь небольшие домашние хлопоты.
• Нельзя в Дедову субботу вспоминать плохое про умерших: говорить нужно только о положительных моментах, хороших манерах и добрых делах, которые сделал усопший при жизни.
• На Дмитриевскую родительскую субботу священники не рекомендуют брать с собой на кладбище алкоголь и еду: продукты лучше пожертвовать голодающим, а от распития спиртных напитков и вовсе стоит воздержаться.
• Табу в этот день наложены на увеселительные и шумные мероприятия, день лучше провести в кругу семьи и с молитвой об усопших.
• Также возбраняются гадания, нельзя проводить ритуалы, с помощью которых «вызывают духов» и прочие колдовские обряды.

Приметы на Осенние Деды

На Дмитровскую родительскую субботу примечали за природой и по собранным годами нашими предками приметам судили о погоде:

• Если Осенние Деды выдались теплыми, то и зимой не придется мерзнуть – будет много оттепелей.
• Сухой и теплый день на Дедову субботу предвещает такую погожую Пасху.
• Снег, порхающий в этот день, предупреждает, что стоит готовится к поздней весне.
• Если Осенние Деды пройдут без снега, то можно рассчитывать на погожую и теплую Пасху. Если наоборот, то и на Светлое Христово Воскресение гулять придется по завеянным улицам.

Анжела ЛЮДЫНО

Фото из открытых интернет-источников

Осенние Деды, или Дмитриевская поминальная суббота — особый народно-церковный праздник. В этот день верующие поминают усопших христиан, которые погибли на поле боя.

История Дмитриевской родительской субботы

Часть историков уверенно заявляет о том, что Дмитриевский поминальный день раньше не был всеобщим и касался лишь почитания памяти воинов, павших при Куликовской битве. Однако позже он превратился в полноценную родительскую субботу, когда стали поминать абсолютно всех умерших.

Наши же славянские предки старались к этой дате «подтянуть хвосты» и завершить кропотливую подготовку к холодной зиме. В те дни, когда мы отмечаем Дмитриевскую субботу, некогда праздновали очень важное торжество – «переход» от осени к зиме.

Называли праздник «Осенние Деды», а также «Дедова суббота». Наши предки старались в этот день не только помянуть усопших, но и провести генеральную уборку, закончить все-все приготовления к холодам и вымыться самим. К слову: после того, как баню посещали все члены семьи, веник и вёдра с водой оставляли на ночь — чтобы усопшие «помылись».

Дмитриевская родительская суббота — последняя в году, а всего главных поминальных дней три. По традициям 6 ноября стоит пойти в храм, чтобы послушать службу и помолиться об упокоении душ усопших родных и близких. Если посетить церковь по весомым причинам не получается, то ничего страшного в этом нет — вы можете помолиться и дома.

Помните, что если ваш близкий человек оборвал свою жизнь по собственной воле, то ставить в церкви свечи за упокой души таких людей нельзя — так же, как и заказывать по ним молебен. Но вы всегда сможете помолиться за них дома.

Считается, что 2 ноября нужно пойти на кладбище: убрать на могилах своих друзей и родственников, а также помянуть их. Правда, церковь является противником «поминания» с помощью алкоголя, и об этом нужно помнить. Можно оставить на могиле сладости и печенье — это делается для того, чтобы «разделить» поминальную трапезу с нищими.

Дома в Дмитриевскую субботу накрывается обильный обед. Стол покрывают новой белой скатертью, а хозяйки стараются приготовить именно те блюда, которые любили покойные. Раньше традиционно ставили на стол ещё одну тарелку, в которую клали по ложке от каждого блюда — делалось это для того, чтобы души покойных насытились.

Что можно и нельзя делать 5 ноября в Дмитриевскую родительскую субботу

Считается, что ни в коем случае нельзя в поминальную субботу 5 ноября говорить и думать плохое о покойных — так можно разгневать их души.

Желательно сходить в храм, однако если у вас по каким-то причинам не получается это сделать, то вы можете прочитать молитву об усопших и дома перед иконой.

На кладбище идти также не обязательно, хотя и можно. Многие используют эту возможность, чтобы убрать места упокоения близких перед зимой.

Пить алкоголь не рекомендуется, но если у вас в семье «укоренилась» такая традиция, то хотя бы постарайтесь не употреблять чересчур много. Церковь, впрочем, всё равно является противником подобного, более того, не поддерживает традицию пить и есть на кладбище.

Работать по дому 5 ноября можно, да и вообще вопрос с запретом на физический труд в православные праздники был и остаётся спорным.

Источник: Triboona